О легком и приятном

Правду говорить легко и приятно, особенно очевидную. Сколько будет дважды два? Берем два раза по два яблока. Итого четыре.

Не скажу за первобытные племена, но если в развитой стране, где обязательно посещение школы, серьезный вопрос решается через ахинею, то причина не в невежестве или помешательстве.

2 х 2 = 8. Видишь: 8 яблок на столе. Кто не согласен, у того тоталитарно-совковые представления о яблоках. И вообще: дохлые мухи тоже вкусны и полезны. Поэтому я забираю свои 4 яблока, а другую половину ты можешь взять себе.

Шутка? Но разве не так исчисляется ВВП и его модификации, вроде валового регионального продукта, - чтобы в итоге биржевой шулер оказался полезнее, чем 1000 рабочих и крестьян?

Терминология - научная и правовая - разрабатывается для ясного и однозначного понимания. Но официальная речь замусорена словосочетаниями, которые только дезориентируют людей. “Ювенальная юстиция”, “инклюзивное образование”, “суррогатное материнство”, “заемный труд”… Порою достаточно назвать вещи их подлинными именами, и якобы сложная проблема решается сама собой. Когда-то помещики сдавали своих крепостных “заемно трудиться” в шахту или на фабрику. Торговля людьми - нормальное явление для ХХI века? Нет. Работник должен быть официально оформлен там, где трудится. При чем тут кадровое агентство? Если риелтор помог купить квартиру, он не становится членом семьи.

Перечитывая собственную книгу “Либерастия”, отмечаю, в чем автор оказался неправ. Тогда, в конце 90-х, казалось, что новейший мировой порядок будет утверждаться через хаотичные процессы деградации. Но на первый план явно выходят то самое государственное принуждение, за которое не любили Советский Союз.

Принуждение к патологии.

Заведомую неправду говорить, может, кому и приятно (о вкусах не спорят), но вдолбить ее в чужое сознание оказалось совсем не легко. Приходится звать на помощь полицейского. Чтобы заставил соглашаться. И заткнул рот тому, кто вздумает возражать.

Мы с прискорбием отмечаем патологии нынешней российской действительности. Но надо честно признать: она очевидно изменилась к лучшему по сравнению с недавними временами, когда государство просто служило орудием саморазрушения, вплоть до прямого душегубства. Почему с машин в открытую торговали героином, как помидорами? Потому что наркотик - якобы не отрава, а “расширение сознания”, “альтернативный образ жизни”, предмет выбора “своей линии поведения из многих возможных” (в школьных методичках такое писали!). И вообще нет никаких наркоманов, есть “наркопотребители”. Одно из главных “медийных лиц” центрального ТВ публично заявляло: “Раз наркотики есть, их все равно попробуют. Человек в 14 - 15 лет не может не быть естествоиспытателем”.

Сегодня, слава Богу, подобное невозможно. Никто не лезет в школу и с уроками сексопатологии. Не работают официальные вербовочные пункты экстремистов и террористов: ваххабитского толка или “Аум Синрике”. И МИД больше не обслуживает интересы “международного сообщества”, т. е. иностранных государств.

Последний урок исторического оптимизма - циркуляр Министерства культуры, в котором разъясняется, что “современное искусство” - искусство, создаваемое нашими современниками вне зависимости от того или иного художественного направления или формы выражения; “актуальное искусство” - искусство, содержащее в себе смыслы, в которых нуждается современное общество, имеющее существенное значение в современную эпоху, вне зависимости от времени создания”.

Экспертные заключения Института русского языка имени А.С. Пушкина и НИИ культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева прилагаются.

Вы скажете: зачем специальный циркуляр о том, что 2 х 2 = 4, а вода мокрая? В том-то и дело, что с начала 90-х годов 2 х 2 было 18. Считалось, что есть опера, балет, живопись, а есть - отдельно! - еще какое-то “современное искусство”. Работники этого оригинального жанра не умеют толком ни рисовать, ни играть на инструментах, а деньги получают за бейджик, который на них повешен, и деньги в основном казенные, потому что мало желающих платить из личного кармана за черт знает что. Теперь подобным коррупционным схемам поставлен официальный заслон. Не случайно циркуляр вызвал реакцию, напоминающую кампанию солидарности с “режиссером Серебренниковым”. Ужас! Министерство навязывает нам тоталитарные нормы русского языка, в то время как “искусствоведы считают “современным искусством” художественные объекты, которые круг специалистов (включая художников, кураторов и ученых) признал таковым”.

Понимаете? Молоком должно называться не молоко, а то, что продавец и его друзья признали таковым. Захотят - продадут вам воду из-под крана, захотят - мочу из унитаза (в каждой шутке только доля шутки: художественный музей г. Тарту оценил в 2000 евро “инсталляцию” из банок с анализами кала).

Мы часто ругаем чиновников, но в данной ситуации именно министерство возвращает нас к норме, вопреки сопротивлению прогнившей “общественности”. Замминистра В.В. Аристархов честно выполнил свой долг.

Надо бы взять его опыт за образец, составить и разослать подобные циркуляры по всем отраслям, где годами продолжается изнурительная “борьба жизни с черт знает чем”.