Противоестественный отбор

По мере того, как искусственный интеллект выходит на новые позиции за рамками здравого смысла - “Даешь смертельное автономное оружие! Роботам-убийцам - ура!” - приобретает особую актуальность вопрос об эволюции прародительского вида. В каком направлении развиваемся мы, люди? Совершенствуемся или деградируем?

Человек - общественное существо. У нас главный механизм передачи полезных свойств от поколения к поколению - не биологический (с генами), а социальный (через культуру). К сожалению, междисциплинарный мостик от биологии к наукам, которые ведают культурой, настолько загажен сочинителями заказухи на тему “человек - это животное”, что стало неприлично-негигиенично на него ступать. Хотя многие наши качества действительно заданы на уровне анатомии и физиологии. А главное - биологически предопределена сама возможность (или невозможность) подняться на более высокий (социальный) уровень. Человекообразные обезьяны, если их целенаправленно воспитывать среди людей, интеллектуально сопоставимы с двух-трехлетним ребенком. Но то, что для него первые ступеньки, для шимпанзе потолок. Не хватает мозга. Здесь возможна аналогия из мира электроники: примитивное “железо” не осилит сложную программу.

Обычно в этих колонках обсуждаются простые ситуации. Вот очевидная истина - и напротив корыстный интерес ее игнорировать (например, повышать пенсионный возраст). В данном же случае мы выходим на передовые рубежи нескольких наук. Как трактовать новые данные, зачастую непонятно самим первооткрывателям.  В этом году скончалась горилла Коко - чемпионка в овладении речью (специальным символическим языком). Ее соперник, шимпанзе-бонобо Канзи продолжает творческую деятельность (дай Бог здоровья). В учебниках, по которым училось мое поколение, ничего подобного не было: обезьян со словарным запасом намного обширнее, чем у ведущих молодежно-развлекательных программ ТВ.

Откапывают все более древние останки хомо сапиенс, 200 тысяч лет - кто больше? Каждая находка вызывает споры, но в общем получается, что люди, практически неотличимые от современных, долго не могли похвастаться перед архаичной родней (неандертальцами и денисовцами) никакими особыми достижениями. А культурный прорыв (из среднего палеолита в верхний) произошел примерно 50 тысяч лет назад. Почему же из истории выпала большая часть того времени, когда человек биологически уже сформировался? Или эти тысячелетия были заняты чем-то важным, чего мы пока не понимаем?

И что с естественным отбором - обычным биологическим, по Дарвину? Он в человеческом обществе действует или нет? По идее, должен. Не только в джунглях, но и в городе при прочих равных социальных условиях у лучших родителей (умелых и ответственных) выживало больше детей. Но с изобретением контрацепции происходит важная перемена. Теперь воспроизводство - не “Бог послал”, а результат свободного выбора, оно вписывается в общее разделение труда и становится предметом специализации определенных групп населения. Добавьте в условия задачи социальное государство и прогрессирующий распад семьи. И у какой женщины среднестатистически предполагается больше детей: у образованной и профессионально состоятельной или у такой, которая по разным причинам (включая самые неполиткорректные), просто выпадает из культуры? У второй. Ведь ее детей обеспечит первая.

Именно потому, что мы общественные, нам необходима солидарность, т.е. взаимопомощь. Вопрос: целенаправленное стимулирование деторождения у тех, кто наименее соответствует этой роли, - проявление солидарности или специфическая разновидность отбора? Евгеника наоборот?

Именно к противоестественному отбору подталкивают конструкторы “постиндустриального” миропорядка (в соответствии с общей логикой игры на понижение). Вплоть до агитации матерей за производство на свет максимального количества несчастных с неизлечимыми генетическими патологиями, которые якобы не патологии вовсе, а “солнечные особенности”. Некоторые умиляются. А вот мне жутко.

Впрочем, это уже другая проблема. Не сложная научная, а простая политическая.