Биологическая война и социальный иммунитет

Позволил себе неполиткорректные высказывания по поводу “несчастных уродов, которым доктор Менгеле пришил чужую пипиську”. В ответ известный расстрига возгласил, что такие, как я, толкают на самоубийства. Это, конечно, издержки его новой партийности. Но в принципе обижать людей нехорошо. Особенно больных. В беспокойстве на эту тему есть своя правда. А у нее цена. Применительно к разделу “Половые извращения” в справочнике по психиатрии под ред. А.В. Снежневского прейскурант такой: чтобы одному было комфортнее болеть, инвалидами должны стать десятки здоровых.

По этой логике не уродование, а “перемена пола”. Правда, у человека пол зафиксирован в хромосомном наборе, поменять его в принципе невозможно. Завтра в Вашингтоне додумаются, как величайшим напряжением иммунологии и хирургии пересадить человеку собачий хвост. Это будет перемена вида и новая ориентация: трансспесиш. Тоже начнем повторять за господами?

Человек - общественное существо. Его поведение социально обусловлено. Даже пищевое (нам вкусно то, к чему приучили), половое тем более. Бывают глубокие патологии, которые проявятся сами собой. Но их доля невелика. Большинство приобщается к перверсиям в результате “неправильного воспитания, развращающего примера, прямого растления”. На выходе, конечно, болезнь. Мужчина считает себя женщиной, как персонаж “Записок сумасшедшего” считал себя королем Испании. Оба заслуживают сострадания.

А наркоман и алкоголик? Разве они вольны в поступках? Нет. За них решает психоактивное вещество, встроенное в обмен.

Полвека тому назад автор этих строк гостил у некрасовцев - староверов, которые покинули Россию при Петре, а при Хрущеве вернулись и поселились в Ставрополье. Попал у них на проводы в армию и был удивлен отсутствием пьяных (по контрасту с брежневской Москвой). Нет, никакого сухого закона. Наоборот, винодельческий совхоз обеспечивал работников спиртным по потребности. На свое недоумение я получил простой ответ: “Пьяниц наши казаки не уважают”.

Действует не вещество само по себе, а общественные отношения по поводу него. Молодежь спивается, если пьяными подвигами можно хвастать в компании.

Кто-то скажет: есть вещества с такой высокой наркогенностью, что достаточно попробовать пару раз. Но много ли вокруг нас дегустаторов крысиного яда, бледной поганки или, извиняюсь, дерьма? Даже у подростков это не принято. Почему? Наверное, потому что звание “говноед” не самое лестное. А вокруг наркотиков - романтика с “расширением сознания”, “психоделическим состоянием” и прочей чушью, на которой дилеры наваривают бизнес.

До сих пор продолжается. В “Коммерсанте” на полосе культурки наркотический стимулятор амфетаминовой группы преподносится как “таблетки любви”. Педовикия цветет и пахнет рассуждениями о безобидности подобной дряни.

Называть вещи своими именами - в интересах тех подростков, которые не успели “расширить сознание”. И не успеют, если их туда не подталкивать.

Перед нами социальные инфекции, которые распространяются не сами, как корь или ковид, а целенаправленными усилиями заинтересованных лиц. По сути, биологическая война против людей.

Наше растерянное государство пытается решать проблемы через новые статьи УК и полицейского с дубинкой. Но право - не единственный, даже не главный механизм общественного регулирования. Мораль возникла намного раньше и остается основой социального иммунитета, причем методы воздействия на нарушителей неписаных норм могут быть очень грубыми, жестокими и не всегда справедливыми. Но если их отключить, мы деградируем и вымрем.

Конечно, у современного человека (в отличие от первобытных предков, растворенных в коллективе) есть право, даже обязанность нравственного выбора применительно к конкретной ситуации. Только он лучше получается с открытыми глазами и на трезвую голову. Надо различать, кто (1) просто больной, которого обижать грешно и подло, а кто (2) считает патологию “разновидностью нормы” и нарочно распространяет среди здоровых. Такой персонаж не столько жертва биологической войны, сколько ее орудие, и по отношению к нему сочувствие становится соучастием.