Постмодерн наносит ответный удар

Искусственный интеллект стремительно осваивается в нашем мире. В то время как новостные сайты, иллюстрирующие журналистские материалы картинками, созданными нейросетью, стали уже типичным явлением, ИИ вовсю пробует себя в писательском ремесле. Так, японская писательница получила престижную литературную премию имени Акутагавы за роман, частично написанный ботом ChatGPT.

Не чураются нейросети и музыкального поприща. По этому поводу уже возникают первые скандалы. Американская компания Universal Music Group поругалась с китайской социальной сетью TikTok, отказав ей в лицензии на использование популярной музыки, права на которую принадлежат компании. Причина, как водится, в деньгах. TikTok увлеклась продвижением музыки, синтезируемой нейросетями, предлагая видеоблогерам использовать ее для создания их роликов.

Выгода тут понятна. То, что создано нейросетью, не имеет автора, а следовательно, и за авторские права никому ничего платить не надо. Может быть, композиторские опыты ИИ и уступают пока тем произведениям, которые исполняет Тейлор Свифт или Билли Айлиш, но в качестве музыкального фона вполне сойдет. Главное - халява, сэр.

К тому же это удобно. Предположим, хочется вам использовать в спектакле или фильме какую-то конкретную музыку, но вот досада: на всё теперь есть авторские права. А здесь не надо думать, сколько и кому платить и как это сделать технически. Нейросеть вам напишет музыку примерно такую же, но бесплатно.

Между тем в российском интернете происходит настоящий праздник роботизированного креатива. ИИ заставляет музыкантов прошлой эпохи меняться песнями. Теперь вы можете услышать, как “Сектор Газа” поет “Белые розы” вместо “Ласкового мая”, а Фредди Меркьюри исполняет песню группы “Тату” “Нас не догонят”.

У нового развлечения есть свои фанаты, ведь это действительно очень забавно, а к тому же и поучительно, можно сравнивать разные стили и манеры. Есть и критики, справедливо говорящие, что знаток всегда отличит оригинал от нейроподделки, так что и истинного удовольствия от такой продукции получить нельзя. Однако напрашиваются и более широкие выводы.

Идея, слово, информация не имеет своего места во времени и пространстве. То, что написано, спето, снято сегодня, будет существовать не только в завтрашнем дне, но и во вчерашнем. Сегодня этого еще нет во вчерашнем дне, а завтра будет. Нейросети позволяют наглядно это показать: мы способны менять прошлое.

Отныне мы не можем сказать, что покойный Юра Клинских не пел песен покойного Юры Шатунова. Вот же, сами можете послушать. И такая судьба может ждать всех звезд прошлого. Мы сможем увидеть новые фильмы с участием Чарли Чаплина или Мэрилин Монро - и эти фильмы уже не вычеркнешь из их фильмографии. Прочтем ли мы новый роман Хемингуэя или новую пьесу Чехова? Это зависит только от уровня развития нейросетей и от нашего доверия к их продукции, от нашей готовности принять эту игру.

Игровой характер культуры - это один из основных принципов постмодерна. Надо сказать, что нейросети дают нам невиданные возможности для “игры в бисер”, для бесконечной перестановки образов и смыслов. Как когда-то компьютер колоссально расширил вычислительные возможности человека, так и теперь нейросеть умножает нашу способность порождать культурный контент.

Но ведь постмодерн мы уже успели похоронить! Говорят, прошло время ироничной игры утонченных интеллектуалов, настала пора вернуться к серьезности, к простым и грубым смыслам, к тому пафосу изменения жизни, которым было пронизано искусство модерна.

Однако метамодерн как синтез постмодерна и модерна, иронии и пафоса на время вошел в моду, но как-то быстро пропал, а вот нейросети неожиданно оказались засадным полком, который поскакал в атаку на стороне постмодернистской игры.

В итоге возникает разрыв. В то время как людям действительно хочется новой серьезности, новых смыслов, технический прогресс затягивает их в воронку автоматизированного творчества, которое порождает постмодернистскую игру само по себе, в силу собственной природы, и человеку остается наблюдать за этим калейдоскопом.

Не очень понятно, как этот разрыв будет преодолен. Быть может, со временем будет проведена граница между искусством как развлечением и искусством как добычей новых смыслов для жизни людей. Первое возьмут на себя машины, и это уже довольно близко будет напоминать “Матрицу”, тогда как второе станет делом чисто человеческим.