Дешевые гости

Гастарбайтер в буквальном переводе “гость-работник”. Дешевый гость, который потом дорого обходится.

Из недавней истории. С двумя эпидемическими волнами (китайской и европейской) Сингапур справился легко. Что ж, город-государство действительно образцовый по части правопорядка. Третья волна накатила на него изнутри.

Она пришла от “сотен тысяч людей из более бедных стран, занятых в строительстве, судоходстве и обслуживании зданий. Экономика Сингапура всецело зависит от этих рабочих… Рабочие, согласно законодательству, обязаны жить в общежитиях - частных зданиях, в которых могут находиться до 12 человек в комнате. Люди вынуждены пользоваться общим туалетом, душевой и кухней… В общежитиях было выявлено около 500 случаев, а в одном из них количество заражений составляет 15% от общего показателя по стране… Многие продолжали работать даже с симптомами”.

Национально озабоченная тусовка в любой стране переводит проблему “трудовой миграции” в племенной контекст. А левенькие, защищая права гастарбайтеров, начинают оправдывать саму систему, при которой “постиндустриальная” экономика сводит баланс за счет дешевых ресурсов из-за рубежа.

В чем секрет вечного двигателя? Волшебник Гудвин сразу ответил бы: надо незаметно подкручивать колесо ногой. Т.е. обеспечить неучтенный приток энергии из внешних источников.

Так и здесь. Закачиваем извне ресурсы, включая главный - человеческий, а потом отчитываемся ростом внутреннего продукта (ВВП и ВРП).

Глобальный лохотрон разрушителен и для стран-поставщиков (потому что их отсталость закрепляется), и для тех, кто как бы в выигрыше. Почему?

Правительство передовой Японии еще в марте 1967 г. так мотивировало свое нежелание следовать за Западной Европой: “Отказ от привлечения низкоквалифицированной рабочей силы из-за рубежа должен стимулировать модернизацию и автоматизацию производства и рост заработной платы трудящихся” (Васильева Т.А. “Иммиграционное законодательство и миграционная политика Японии”). Вход в страну для “подыми - брось” японцы просто перекрыли. А иностранному специалисту запретили платить меньше, чем местному той же квалификации.

Сейчас эти принципы в Японии размываются под давлением как экономическим, так и идеологическим: ведь сам “генеральный секретарь ООН призвал… воспринимать международную миграцию как ключевой фактор справедливого и устойчивого социально-экономического развития для людей всего мира”. Именно что “ключевой фактор развития”. Скрупулезно подмечено. Еще в Древнем Риме знали: где дешевая рабсила, там не нужен технический прогресс. И поскольку список таких профессий “не для белого человека” непрерывно расширяется, собственная молодежь отучается от всякого труда и превращается в “креативный класс”, не способный даже мусор за собой убрать.

Конкретно для России “ключевой фактор” состоит в том, что только благодаря эксплуатации бесправных “гостей” возможны целые отрасли без цели и смысла, вроде еженедельного бритья останков травы, “бордюринга” и никому не нужных строек. А потом мэр Москвы объясняет медицинский парадокс, почему при эпидемии лесопарки должны быть закрыты, а стройки - нет.

“Не приведет ли коронавирус к росту преступности? Принимаются ли какие-то дополнительные меры безопасности?

- Первая мера - это, конечно, раскрытие рабочих мест, чтобы люди работали, а не сидели. Особенно на стройках занято достаточно много мигрантов, которые никуда не уехали из Москвы, находятся здесь. Их на родину не пускают, здесь работы нет, поэтому раскрытие работы промышленных предприятий и стройки отчасти решают эту задачу”.

Это как понимать - как угрозу? Если попробуете остановить наши стройки, то наши гости пойдут вас грабить?

Это не я сказал, это власти так оценивают людей, которых наприглашали в Россию.

Уточнение от главы столичного района Гагаринский: “Рынок рабского труда - удавка на шее города и серьезная социальная болезнь. Безудержная сверхплотная застройка - идеальная среда для эпидемий и катастроф”.

Из всего вышеизложенного простой и очевидный вывод: платить за любую работу нужно по расценкам собственного рынка труда.

Правда, у персонажа из “Сказки о попе и о работнике его Балде” была своя политэкономия: сегодня подешевле, а там хоть трава не расти.